Многоженство: от Улугбека до Уэльбека

В конце 60-х страна радостно пела вслед за Юрием Никулиным песню на стихи Дербенева «Если б я был султан, я б имел трех жен и тройной красотой был бы окружен…» — никто, собственно и не задумывался ни о многоженстве, ни о том, существуют ли какие-то скрытые практики в недрах национальных республик. Это был просто вставной музыкальный номер в комедии — в фильме использовался порезанный вариант текста, но радиостанции передавали полный.

Столько лет прошло, и вот в обществе возникла дискуссия о многоженстве, о Семейном кодексе РФ и о действии либо бездействии конституции на различных территориях страны. Судя по тому, насколько рьяно стали высказываться по поводу полигамии, вопрос назрел. И ровно как по любому другому вопросу в последнее время — тут же возник конфликт.

Люди, ни разу не бывавшие даже в тени от минарета, вдруг оказались видными экспертами по вопросам гаремостроительства. И активнее всего этот вопрос стал обсуждаться девушками различного возраста, среди которых также единого мнения не сформировалось. Кто-то оправдывает многоженство, кто-то протестует. Ссылаются уже и на исторические факты, и на священные книги, и на что угодно — с совершенно противоположными выводами. Чаще всего звучит «А почему бы нет?»

И тут мы вступаем на зыбкие дюны. Потому что мы все помним, как в 1990-е, с приходом первых реальных денег, стало модно сливать прежних советских жен и брать «трофейных» — молодых и длинноногих. Сначала бывших девушек по вызову, потом моделей и т.д. А все потому что могли себе позволить и новую квартиру купить, и модель украсить, и детям что-то оставить. В этой практике уже виделись базовые механизмы многоженства, которое законом запрещено. Может быть, старые советские жены и не стали бы разводиться, раз муж взял модель поновей — например, из соображений удобства и безопасности. Но закон требовал.

В любом случае было в этом что-то родоплеменное — когда женщина рассматривается как commodity, которую не каждый себе может позволить. А если может, то почему тогда не позволить себе сразу несколько. Скрытая форма многоженства, институт содержанок также пышно расцвел при новом русском капитализме. Зачем разводиться, если можно завести себе девушку, и она будет обладать почти теми же правами commodity на финансовое обеспечение и т.д. Только без штампа в паспорте.

Понятно, что когда в обществе есть перекос в демографии, а у нас он по переписи населения 2014 года начинается с возраста около 40 лет в сторону доминирования женщин, возникает матримониальное напряжение, которое по старинной традиции можно демпфировать институтом полигамии. Как это было в древности там, где войны выкашивали мужчин. И где женщина — commodity, а не самостоятельный человек.
Есть в этом что-то от работорговли. Ну, правда, были мыслители, которые и обычный-то брак — один мужчина/одна женщина — считали узаконенной формой проституции. Неслучайно столь интимный вопрос как брак регулируется то церковью, то государством, то ими обоими — без третьей стороны просто не разобраться.

Многоженство исходит из такой средневековой максимы: «мужчина зарабатывает — женщина от него зависит финансово и занимается домом», что бы это ни значило.
Еще совсем недавно по историческим меркам в России женщина считалась недееспособной по определению — сначала за нее все делал отец и был опекуном до самого выхода замуж, после чего ее опекуном уже становился муж. Но погодите — на дворе XXI век. Можно сколько угодно целовать обложку «Домостроя» и даже клясться на этом томике в суде, но все уже по-другому. Благодаря развитию капитализма, благодаря революциям — в том числе и красному октябрьскому перевороту — если надо, мы ведь и ленинский декрет вспомним об отмене брака, про который почему-то не рассказывали в школе. Ведь не случайно этот процесс назывался «освобождением женщин». И сегодня у нас множество весьма успешных, богатых, активных женщин, зарабатывающих собственным, отнюдь не постельным трудом.

Социальные роли не то чтобы переменились, они стали продуктом почти справедливой конкуренции между полами в обществе. И если вы говорите о многоженстве, при этом влажно подхихикивая, то давайте будем говорить о паритетном варианте — многомужестве. Если ты можешь себе позволить финансово второго или третьего мужа — ради бога. Мало ли, сколько секса тебе нужно или просто душевного тепла. Или чтобы кто-то выгулял собачку. Равенство граждан — будьте любезны.

Но вот почему-то такой поворот темы практически не рассматривается господами дискутирующими. А потому что страшновато — вдруг что-то пойдет не так, и обесценится фаллоцентричный мирок?

Но все-таки удивительно — вполне современному обществу навязали вдруг дискуссию из какой-то пустынной жизни времен Улугбека.
Ведь от Улугбека до Уэльбека мир прожил большую и интересную жизнь.

 

Игорь Мальцев для www.lenta.ru